До сих пор процессы обращения криптовалют на российском рынке не урегулированы никаким нормативно-правовым актом. Разработанный в начале года законопроект не принят. Поэтому роль законодателя выполняют суды и другие органы власти, разъясняющие те или иные коллизии.
В частности, Минфин РФ разъяснил, что операции по обращению с криптовалютами подлежат налогообложению по общим правилам гл. 25 НК РФ. При этом финансовый орган не определил правовую природу криптовалют. Он лишь указал, что налогообложению подлежит любая прибыль организаций, которая составляет разницу между доходами и расходами компании. При этом неважно, каким образом фирма получила доход: от реализации товаров, работ, услуг, имущественных прав или это внереализационные доходы. Поскольку майнинг предполагает получение прибыли, с нее должен быть исчислен и уплачен налог (письмо № 03-03-06/1/61152).
Ранее аналогичный подход высказывался при разрешении вопроса налогообложения выгоды, получаемой физическими лицами от операций с биткоинами (письмо № 03-04-05/66994).
Ясность в правовую природу криптовалют внес 9-й апелляционный арбитражный суд при рассмотрении дела № А40-124668/2017. Суть спора в том, что Арбитражный суд г. Москвы отказал во включении в состав конкурсной массы гражданина-банкрота содержимого его криптокошелька. Он исходил из того, что криптовалюта не урегулирована законодательством и ее обращение не обеспечено государством. Анонимность пользователей не позволяет однозначно определить принадлежность содержимого криптокошелька конкретному лицу.
Суд апелляционной инстанции с данными доводами не согласился в силу следующего. Гражданское законодательство содержит открытый перечень объектов гражданских прав, не раскрывая содержание понятия «иное имущество» (ст. 128 ГК РФ). Исходя из общих начал гражданского права и современного уровня информационных технологий криптовалюта подлежит регулированию по аналогии с нормами об ином имуществе.
Законодательство о банкротстве предписывает финансовому управляющему принимать меры по формированию конкурсной массы и не допускает произвольного исключения из нее какого-либо имущества, имеющего экономическую ценность.
Идентификация владельца спорного криптокошелька осуществлена надлежащим образом и подтверждается следующими доказательствами по делу:
- Протокол осмотра веб-страницы, удостоверенный нотариусом. Поскольку данный документ никем не был оспорен, в силу п. 5 ст. 69 АПК РФ установленное им обстоятельство в дальнейшем доказывании не нуждается.
- Признание представителем должника факта принадлежности последнему криптокошелька по определенному интернет-адресу. Поэтому финансовый управляющий освобожден от дальнейшего доказывания данного факта (п. 3 ст. 70 АПК РФ).
Поскольку должник по своему усмотрению мог владеть, пользоваться и распоряжаться содержимым криптокошелька, это свидетельствует о наличии у него права собственности на это имущество. Следовательно, оно подлежит включению в конкурсную массу в интересах кредиторов.
Как следствие, должник обязан передать финансовому управляющему права доступа (пароль) к данному криптокошельку.
Позиция суда соотносится с разъяснениями Минфина РФ и делает понятным порядок бухгалтерского и налогового учета криптовалют и операций с ними. Согласно сформировавшемуся подходу криптовалюта – это иное имущество физического или юридического лица. Доход, получаемый от операций с этим имуществом, подлежит налогообложению по общим правилам.
